без мороки, но городские и особенно технически подкованные люди, вертят эту бедную задвижку, трясут, приподнимают, вверх и вниз ее давят - привыкли к сложностям современной жизни, переучились люди и такие ли хитрые запоры и разные штуковины выдумывают, что в иных наших жилищах в ванне воду не пустишь, в нужник не попадешь или изувечишься, овладевая секретной задвижкою, - все закодировано от сверхразвратных воров.
А между тем жители Европы снова пользуются деревянной ручкой в ванне и ключик в двери торчит старого образца, вправо повернешь - открылось, влево повернешь - закрылось.
Возле дома на двух или пяти сотках стремятся европейцы развести "дикую природу" - ели одна-две темнеют, березы, клены и даже осины кое-где. Внизу подле завалинок клубятся кусты бузины, волчатника, барбариса, таволожника, дикие цветы лесные, дурные травы, дудочник, морковник - устали от прогресса и технических диковин людей, "домой" им хочется, к тихой обыденной жизни тянет.
У нас же все хитрости житейские мастерят, все задвижку деревянную вертят, усложняя и без того запутанную жизнь свою.
Первый комиссар
Было это еще в ту давнюю пору, когда люди еще жили в пещерах и кормились с помощью охоты.
Один глава семейства убил камнем оленя, зажарил его на костре и, разорвав на куски, поровну разделил между членами семейства.
А были в том большом семействе два братца - Иван и Карл. Иван любил работать и покушать тоже любил. Карл тоже покушать любил, но до работы земляной и охотничьей не был очень охоч. Быстрее всех сыновей съел кусок мяса Карл и, показывая обглоданной костью в небо, молвил:
- Смотри-ка, братец Иваша, пташка летит! - и пока Иваша глазел ввысь, отыскивая глазами пташку, Карл схватил его кусок мяса и съел.
В другой раз насчет пташки не прошло. Тогда Карл сказал Ивану, что самолет летит и его с собой возьмет. Однако на третий раз не прошло даже насчет самолета.
Не верит Иван братцу, и все тут. Тогда находчивый братец Карл отвлек братца Ивана от куска его тем, что стал рассказывать сказку о том, какая жизнь впереди будет счастливая, и как много будет пищи, что все будут сыты, сделаются братьями, станут жить в полном согласии и без обмана...
Тут уж не только Иван, но и все семейство первобытного добытчика рты пооткрывало, слушая сказочку Карла. А он тем временем у всех братьев и сестер, даже у мамы с папой пищу съел и начал оглядываться по сторонам, отыскивая вора. И нашел его поблизости и указал пальцем на полоротого простофилю - братца Ивана.
Так на земле появился первый комиссар.
Временное жилище
Не где-нибудь, а в новом сибирском городке увидел я прошибленную кулаком или железякой дверь, слепленную из какого-то заменителя, похожего на картон. От устья Ангары до Карских ворот лежит и преет первоклассная древесина, а тут - картончик на дверь!
И как это часто теперь получается, и не только со мною, вдруг остро резанула мысль: "Да уж не временное ли это жилище?!"
Историей еще не забыто: горстка цивилизованного человечества, ютившаяся в основном вокруг Средиземного моря, строила жилища из слабого туфового камня, ракушечника, песчаника, из глины, кизяка и плетеных ветвей. Они, те далекие люди, жили на исходе первого тысячелетия, ждали нового пришествия Христа, Страшного суда, кары и гибели.
Мы изживаем второе тысячелетие. Перевалим ли?
Страх
Загудел включенный пылесос, и мальчик, ползавший по ковру, вдруг забился, закричал, закрылся ладошками от страха.
И подумал я: "Разве это страх, мой милый мальчик, моя живая кровиночка? Самые добрые из добрых дяди-ученые и политики на каждую живую душу и на твое еще крохотное телишко заготовили тысячи тонн взрывчатки.
На этом они не успокоятся. Таким путем они берегут мир И планету. Очень заботливые дяди!"
Мальчик притих. Я открыл глаза и увидел: мальчик тычет в пылесос пальцем - "привыкает" побеждать в себе страх. Может быть, он приручает будущую жизнь к себе?
Заморское чудо
У высокого административного здания высадили ливанские ели, лапчатые, подернутые вроде бы искусственной сединой, и придумали хранить их в зимнюю пору нашими, российскими елушниками. Нарубят их, колючих, бедных, возами из лесу навезут и навалят плотно на холеные деревца. Те и млеют под зеленой теплой шубой.
Не так ли вот во все времена, во всю историю российскую спасают заморских "друзей" жизнями русских мужичонок, теплом их тел сберегают хлипкую